Я за секс, но против пробок

Фото: из личного архива

Сделавший себя в Америке, Франции и Швейцарии и вернувшийся в Россию в «лихие» 90-е, адвокат Александр Добровинский до последнего времени судил и разводил олигархов (в прямом смысле слова), защищал звезд, играл в гольф и даже не помышлял о политике. Выбор партии, как и многое в своей жизни, он сделал стильно — на поле для гольфа. Оглянулся вокруг, понял, что когда-нибудь это прекрасное место могут застроить дачами, и решил: ему точно по пути с «зелеными». Готов ли он к «рубке голов» на выборах, что думает о баррикадах, квадратной картошке, рычащей индюшатине и разрушившей Европу глобализации, АЛЕКСАНДР ДОБРОВИНСКИЙ рассказал корреспонденту РБК daily ИНГЕ ВОРОБЬЕВОЙ.

Дали зеленый свет

— «Альянс зеленых» (лидеры — экс-замглавы Росприроднадзора Олег Митволь и участник списка Forbes Глеб Фетисов) — первая партия в вашей жизни?

— Абсолютно. Моя политическая жизнь закончилась комсомолом, из которого меня выгнали, если не изменяет память, в 1976-м. Никогда не думал, что буду в какой-либо партии. Не верил ни одному политику — ни в России, ни где-то еще. Политика всегда замешана на деньгах, а этот коктейль мне несимпатичен. Единственные люди, которые казались мне «неденьгоориентированными», — это «зеленые». Я много лет прожил на Западе и наблюдал, как они из маргиналов перерастали в реальную силу. Сейчас в Западной Европе нет ни одного парламента, где они не были бы представлены.

— Вы разделяете их убеждения?

— Мне всегда было жалко нашу Землю, которую превращают бог знает во что. Я смотрел на антиглобалистов, понимая, что ими движет. Хотя сам никогда не пошел бы на баррикады и демонстрации. Это не мое: не люблю толпу. Но на моих глазах деградировало западное общество. Первый раз я приехал во Францию в пять лет. Обосновался там, когда мне было 20. Европа была милая и симпатичная: в каждой стране свой шарм. Париж отличался от Берлина, Вена — от Лондона. Я получал огромное удовольствие в эпоху Рождества, гуляя по маленьким магазинчикам в Брюсселе и Стокгольме. 40 лет спустя я приезжаю в города с одними и теми же магазинами, одинаково одетыми людьми на одинаковых машинах — все одинаково говорят и думают. Мы сроботизировались в нашей ментальности. Тот мир, который я знал, потерял весь шарм.

— Вы ярко выраженный индивидуалист?

— Я всегда говорю и действую исходя из того, что думаю. Поступаю только так, как мне нравится. И живу только для того, чтобы получать удовольствие. Думаю, если бы все люди так жили, не нарушая при этом действующее законодательство, не было бы войн. Параллельно с глобализацией, которую я совершенно не признаю, замечаю, что рушится мир — рубят леса, людей кормят суррогатными продуктами. Убийственные вещи! Это всегда действовало мне на нервы. Я встречался и много разговаривал об этом с Бриджит Бардо, но никогда не думал быть в партии. И не думаю, что из меня получится политик...

Вошел в игру

— Правда ли, что решение вступить в «Альянс зеленых» было принято на поле для гольфа?

— Вряд ли оно и могло быть принято в другом месте. Я смотрел на эту неземную красоту с лианами и думал: настанет момент — поле для гольфа снесут во благо цивилизации. И построят здесь дачи с бассейнами. Глеб (Фетисов. — РБК daily) рассказал, что в России есть «Альянс зеленых», о котором я раньше не слышал. Хорошо помню: я улыбнулся сам себе и понял, что для меня мой лозунг в сегодняшней Москве был бы: «Я за секс, но против пробок!» Я за все натуральное и против цивилизации там, где это разрушает натуру.

Мы разговорились, и я понял, что могу что-то сделать. Я человек публичный, буду заступаться за природу в судах. Мне показалось, если я этим не займусь, то что-то упущу в этой жизни.

— Вы намерены бороться всерьез, в том числе за мандаты партии в Госдуме?

— Я стопроцентно не пойду ни в какую Думу: ни в локальную, ни в Государственную. Разве что «паровозом» — если так партия решит. Я никогда ни с кем не пойду на баррикады, толпа меня пугает. Но я сделаю все, чтобы наши дети дышали свежим воздухом, собаки виляли радостно хвостом, а люди не травили друг друга.

С большим удовольствием и абсолютно бескорыстно я намерен вести суды «Альянса». Не так давно гулял с друзьями по «Золотым ключам» на Минской улице. Там течет очень симпатичная речка, зажатая в зелени. И вдруг на моих глазах вода пошла фееричной мыльной пеной — метр-полтора высотой. Говорят, это какой-то завод выливает химикаты и сделать ничего нельзя. Сегодня я точно знаю, мы найдем этот завод и начнем против него процесс. Думаю, это будет в конце концов по всей стране. Мне бы очень этого хотелось.

— Инициативы «Альянса» очень разумны — наконец кто-то из политиков заговорил о химикатах на снежных улицах Москвы, — но локальны. Не мелко для вашего масштаба?

— Я возьмусь за маленькие дела, чтобы они переросли в юридическую революцию. Мне бы хотелось, чтобы таких локальных войн было много. Может, мэр какого-то города подумает, прежде чем за взятку разрешать какому-то заводу сливать нечистоты. Может, выживет совершенно замечательный Байкал. Очень надеюсь, как человек публичный, «заражу» этим зеленым вирусом кого-нибудь.

Голос разума и любви

— Не может ли случиться конфликт профессионального и партийного? Если Филипп Киркоров, к примеру, станет единороссом, будете защищать его в судах?

— Не думаю, что он будет бороться с идеями «зеленых»... Не думаю, что хоть один здравомыслящий человек будет бороться с нашими идеалами.

— Нет, он просто будет бороться с «зелеными» в Госдуме.

— Если я когда-то услышу, что моя партия будет говорить неправду, я из нее выйду. Если Киркоров или кто-то еще будет говорить, что загаживать моря и реки хорошо, вряд ли он останется моим другом. Но он умный человек и никогда так не сделает.

— То есть вы даете «зеленым» шанс остаться в политике с человеческим лицом?

— Конечно, и только в этом случае я останусь с ними. Глеб Фетисов — мой близкий друг. Он ни единого раза за наши долгие годы знакомства не заставил меня усомниться в том, что говорит. Это большая редкость.

— Не получится ли так, что «Альянс», не пройдя во власть, останется просто партией хороших людей, которые за мир во всем мире?

— К сожалению, мир устроен так, что просто объединения хороших людей «за мир, дружбу и любовь» не имеют веса. Поэтому партия, конечно, должна быть представлена во власти, где она может быть услышана. Думаю, за «зелеными» будущее.

— Это перспектива скольких лет в России — пяти, десяти или 50?

— Если бы я мог ответить, было бы здорово. Вернувшись в Россию 20 лет назад, я совершенно неожиданно для себя обнаружил «совок» в человеческих отношениях. В 1992-м молодая красивая секретарша говорила подруге: «У меня свидание около Пушкина. Опоздаю на полчаса, хорошо, что дождь, — пусть мокнет и ревнует!» Я был потрясен: «Таня, вы его совершенно не любите?» Она: «Что вы, обожаю!» Потом я понял: насаждение коммунистической морали сказалось на человеческих отношениях. Сейчас я с радостью замечаю, что многое поменялось. Мне бы хотелось, чтобы «зеленые» стали политической силой за четыре-пять лет, чтобы ментальность наших людей поменялась. Партия власти может и должна прислушиваться к голосу разума. А мне кажется, «зеленые» — это голос разума. И любви. Для меня нет ничего в жизни важнее любви.

— Для популяризации партии будете просить своих звездных друзей продвигать в массы идеи «зеленых»?

— Конечно, буду. Позиция человека, который хочет жить лучше, всем понятна. Кому охота есть квадратную картошку или накачанные краской арбузы? Не знаю, насколько правильно опрыскивать химикатами огромные площади, чтобы овощи росли быстрее. Хотел бы видеть исследования, которые начались 30—40 лет назад. А если они не начались, то пусть начнутся, чтобы через 30—40 лет люди об этом знали.

— А вы считаете, что процесс выращивания квадратной картошки и индюшек размером с лошадь можно остановить? Экономически обоснованное потребление.

— Остановить, наверно, можно. Да, экономически это обосновано, но почему мы с вами должны есть индюшку, которая рычит? Если никто не будет бороться, это поглотит все. Хочу, чтобы дети жили лучше, взрослые — до 120 лет, как написано в святых книгах.

Позиция «оппозиция»

— Считаете ли вы «Альянс» оппозицией и готовы ли ею стать, если придется?

— Если я буду не согласен, попытаюсь переубедить. Если услышу глупость, выйду из партии. Услышу конструктив, извинюсь, что был не прав. Быть в оппозиции просто так, отвергать что-то без объяснений глупо.

Сегодня я часто слышу (и это отталкивает меня от баррикад) только одно: «Все, что делает партия власти, плохо. Все жулики и воры. Путин ужасный человек и чуть ли не ест маленьких детей». Я этого не понимаю. Я хорошо живу. Мои налоги по сравнению с налогами моих коллег на Западе даже не смешны, а истерично смешны. У меня замечательные дети, моя жена довольна. У меня хорошая машина и квартира. При этом я никого не ограбил и не убил. И в партии власти не состоял. И ничего никогда не приватизировал — все заработал одной частью тела. Чем я должен быть недоволен?

Я не сторонник «Единой России», но хочу, чтобы она меня услышала. Может, она чего-то не знает, не умеет. На что-то закрывает глаза. Там могут быть нехорошие люди, идущие в партию для карьеры. Может такое быть? Наверняка. Я хочу, чтобы они меня услышали. И я никогда не буду в оппозиции только потому, что в ней надо быть.

— Не кажется ли вам, что идея выйти с плакатами на Сахарова, клеймя жуликов и воров, объединяет нынешнюю Россию гораздо крепче, чем перспективы жить дольше и здоровее?

— Это их мнение, их принципы, которые надо уважать. С ними можно соглашаться или нет. У меня были на Болотной друзья, звали с собой много раз. Но мне не интересно то, что там происходит, эта варка в собственном соку. При этом я замечательно отношусь к Гудкову — у нас много было дебатов. Человек мне симпатичен, у него интересный взгляд на вещи. Мне жаль, что Гудкова нет в Думе сегодня. Есть другие люди на Болотной, которые мне антипатичны. Но в целом эта разношерстная штука меня не привлекает.

— Партия для вас — очередное хобби?

— Раз пожав руку Фетисову, я не могу что-то не сделать или сделать вопреки. Наши пути, может быть, когда-нибудь и разойдутся. Хотя я надеюсь, что этого никогда не произойдет. Но пока я вижу приятных людей, говорящих разумные вещи, которых в России еще никто не говорил. Сокращать адвокатскую практику в пользу политики или вовсе уйти от дел, как Михаил Прохоров, даже не думаю. Скорее, я полезнее партии там, где я есть.